Алексей КУЩ: «Я довольно скептически оцениваю роль НБУ в снижении инфляции, а ставка по депозитным сертификатам, на которых наживаются банки, вообще не может быть больше 12,5%» - часть первая

Сейчас учетная ставка главного финрегулятора ни на что не влияет

- Как Вы оцениваете работу Нацбанка Украины как главного финансового регулятора в конце 2023 - начале 2024 года? Ваше отношение к его активной политике валютного регулирования? В чем, на Ваш взгляд, позитивы и негативы НБУ в своем тактическом и стратегическом планировании работы и влияния на финансовую систему и экономику Украины в целом?

- Нацбанк Украины с одной стороны формально обеспечивает макроэкономическую стабильность, а ключевая цель - ценовая стабильность. На самом деле, чтобы сказать об особых заслугах главного финансового регулятора, надо понять несколько вещей.

Во-первых, сейчас наблюдается так сказать закономерный дезинфляционный фактор (в начале войны наблюдался, наоборот, проинфляционный, когда экономика находилась в своеобразном шоке и надо было печатать деньги). Суть дезинфляционного фактора заключается в том, что происходит существенное сокращение доходов населения и достаточно серьезно упал его платежеспособный спрос. Это повлияло на снижение базовой инфляции. Кроме того, логистические проблемы привели к накоплению сырья внутри страны, в первую очередь, аграрного и снижению внутренних цен на него.

Это уже влияло на небазовую инфляцию. Поэтому достаточно скептически можем оценивать роль НБУ в снижении инфляции.

Кроме того, разница между учетной ставкой Нацбанка Украины и инфляцией (14,5-4,3%) составляет более 10%. И это свидетельствует о чрезвычайно жесткой монетарной политике НБУ, которой сейчас нигде в мире нет.

Таким образом ставка по депозитным сертификатам должна быть 12,5%, а ставка рефинансирования -16,5%. Но НБУ сейчас предлагает ставку по депозитным сертификатам выше учетной ставки - 17,5%, а ставка рефинансирования -19,5%. Это является нонсенсом монетарного дизайна.

Таким образом, можем сказать, что сейчас учетная ставка главного финрегулятора ни на что не влияет. То есть у нас разрыв между инфляцией и реальной ставкой составляет более 13,5%.

Нацбанк Украины это объясняет странным образом: они создают политику дорогой гривны, и чтобы она отвлекалась от валютного рынка и «приходила» в систему сертификатов. Именно поэтому у нас полностью уничтожен кредитный рычаг роста.

Относительно валютного регулирования. Когда мы имеем привлечение внешних денег на 40 млрд долларов в год, то можем экспериментировать с любыми валютными моделями.

Конечно, какие-то определенные движения могут спровоцировать панику. Однако заслуга Нацбанка в стабильности здесь более существенная, чем в монетарной политике, о чем мы говорили выше. Но не забываем, что она, в первую очередь, опирается на те же внешние деньги.

У нас сейчас пополнение бюджета формируется за счет валютных поступлений, а расходы - в гривнах. То есть у нас будет постоянное накопление внутренних валютных резервов Нацбанка, что мы и наблюдаем.

Прямых средств, которые будут поступать именно на государственные валютные счета Украины в 2024 году, будет в полтора раза меньше, чем в прошлом году

- Господин Алексей, в последние дни гривна продолжает свое падение по отношению к ведущим иностранным валютам. Удастся ли остановить этот негативный процесс? Какую роль в этом играют не только наши международные доноры и кредиторы, но и Нацбанк Украины и правительство?

- Не секрет, что курс гривны сейчас зависит от международной помощи, которую мы получаем. И поведение нацвалюты сигнализирует нам о том, что этой помощи у нас сейчас недостаточно.

Сам факт того, что мы постепенно переходим на кредитование от МВФ, свидетельствует о том, что этой помощи в 2024 году от международных финансовых институтов у нас недостаточно. Как и мало дешевых кредитов. К примеру, речь идет о кредитовании ЕС на сумму 50 млрд евро.

Относительно американской помощи: 60 млрд долларов, но львиная доля этих средств пойдет в военно-промышленный комплекс США. То есть на прямую бюджетную поддержку в Украине заложено не более 7 млрд долларов.

Таким образом, нам кажется, что американская помощь слишком велика. Но курс гривны зависит не от нее, а от того, сколько денег поступит на валютные счета Министерства финансов Украины.

От этого будет зависеть курс нацвалюты. А на этот счет нашего министерства будет поступать со временем все меньше средств, ведь партнеры львиную долю денег будут присылать не на Минфин, а на прямую поддержку компаний, работающих в Украине.

А также, как я говорил выше, на закупку оружия именно в своих странах (в США, например). Поэтому я уверен, что прямых средств, которые будут поступать именно на государственные валютные счета Украины в 2024 году, будет в полтора раза меньше, чем в прошлом году.

Поэтому девальвация гривны, которая происходит сейчас, является нормальным естественным процессом, который зависит от этих факторов.

Курс гривны к доллару дальше, на мой взгляд, будет формироваться от базовой отметки 40.

Снижение учетной ставки на 1-2% является минимальным, которое абсолютно ничего не решает в контексте развития реального сектора экономики

- Относительно поведения учетной ставки в 2024 году: часть экспертов уверена в том, что она может снизиться ощутимо - еще на 2-3%. А часть - что не более, чем на 1%. Как считаете Вы? В каком случае учетная ставка НБУ в 2024 году наоборот станет расти?

- Мы сейчас не имеем проблем с учетной ставкой. Наши вопросы и проблемы формируются вокруг нормально работающей монетарной трансмиссии.

Поэтому я считаю, что задачей номер один для власти является перевод монетарной трансмиссии в классическое состояние - когда ставка по депозитным сертификатам меньше учетной, а ставка за рефинансирование, наоборот больше. Здесь можно дискутировать, какое должно быть уменьшение учетной ставки - 1-2 или 3%.

Что касается ее снижения. На мой взгляд, снижение на 1-2% можно назвать минимальным, которое абсолютно ничего не решает в контексте развития реального сектора экономики.

В данном случае зависит также и развитие военно-промышленного комплекса. Реальный сектор экономики нуждается в реформах по переводу экономики к специфике военного времени.

Это и релокация предприятий, и финансирование программ энергообеспечения, и программ технологического обновления. А своих средств у нас мало, поэтому надо думать за кредиты. А последние очень дорогие.

Министерство финансов нуждается в долговом финансировании за счет ОВГЗ. Из-за высокой учетной ставки это ведомство вынуждено привлекать эти бумаги под слишком высокие проценты. А это приводит к резкому увеличению стоимости обслуживания внешнего долга. Эта сумма составляет 400 млрд гривен - она выше расходов на медицину, образование и науку. Это абсолютно недопустимо, что приводит к вымыванию значительных средств из госбюджета.

Нам надо запуск собственных программ ВПК. Например, недавно Камышин (министр по вопросам стратегических отраслей промышленности - Ред.) сказал, что для того, чтобы найти нашей стране финансирование, надо запускать экспорт собственного оружия. Это абсолютно аномальная ситуация, ведь ни одна страна не экспортировала оружие за границу, когда находилась в состоянии войны.

Военные предприятия эмитируют специальные облигации, которые покупают преимущественно государственные украинские банки и получают под них рефинансирование НБУ. И эти средства затем поступают на финансирование программ ВПК на оборонные предприятия. Но для этого опять же необходимым условием является значительно меньшая учетная ставка Нацбанка Украины, потому что высокий ее размер съест все средства этого инструментария.

Поэтому у нас учетная ставка НБУ должна быть максимально приближенной к показателю инфляции. То есть сейчас этот показатель должен быть не выше 10%. Соответственно ставка по депозитным сертификатам - 8%, а ставка рефинансирования для коммерческих банков - 12%.

Для поддержания курсовой стабильности необходимо увеличивать нормы резервирования средств банками - до 40-50%. И увеличение доли маркерных ОВГЗ под 7-8%, чтобы увеличивать минимальную доходность по отношению к инфляции.

На макроуровне - надо максимально блокировать отток капитала из страны. А на микроуровне, например, на рынке обмена валют давать наоборот больше свобод - свободное курсообразование.

НБУ всегда пытается регулировать инфляцию через увеличение учетной ставки, не понимая, что это неправильно, тем более для военного времени.

- Некоторые аналитики считают, что решение регулятора по снижению учетной ставки, ярко демонстрирует его уверенность в инфляционном давлении в течение этого года. Так в марте этот показатель уменьшился до 4,3% годовых. Однако, например, руководитель Международной платежной ассоциации Галина Хейло считает, что ставка инфляции в нашей стране измеряется неправильно: Нацбанк, Госстат и другие организации не учитывают цены на потребительскую корзину на отдельные продукты и услуги и, тем более, в региональном разрезе. И, по ее мнению, если бы так делалось, то показатель инфляции был втрое, а то и вчетверо больше. Поэтому получается, что и НБУ неправильно формирует показатель учетной ставки? Что Вы можете сказать по этому поводу?

- Здесь можно брать разные компоненты этой инфляции, потому что есть базовая инфляция, которая зависит от монетарной политики Нацбанка Украины и формируется за счет цен на импортные товары, кроме нефтепродуктов, а также административно регулируемых цен на услуги, на обработанные сырьевые товары.

Небазовая инфляция - это цены на нефтепродукты и административно регулируемые услуги. И она не может быть регулируемой со стороны НБУ.

А базовую инфляцию можно, к примеру, уменьшать за счет регулирования курса нацвалюты. Но на правительственную тарифную политику финрегулятор повлиять не может.

Можно также оценивать промышленную инфляцию, то есть цены на промтовары. Можно говорить, что фактически сейчас в Украине не инфляция спроса, а инфляция предложения.

Первая происходит при динамичном развитии экономики (когда она находится на разогреве) и за счет расходов бизнеса и государства формируется большой платежеспособный спрос, цены растут.

Такой инфляции, разумеется, сейчас в Украине нет. У нас классическая инфляция предложения - затрат военного времени. У нас фактически все топливо импортное. Все дорожает.

А у нас НБУ всегда трактует все как инфляция спроса и пытается это регулировать через увеличение учетной ставки, не понимая, что в Украине сейчас инфляция предложения. Последняя наоборот лечится уменьшением базовой ставки и увеличением кредитования реального сектора экономики и предложения товарной массы.

А эта неверная трактовка приводит к неправильно обработанным статистическим данным: например, рост заработной платы, рост платежей в торговой системе и тому подобное. Я скажу так: показатель роста зарплаты имеет достаточно значительные отклонения от реального показателя, потому что мы имеем очень большую долю теневого сектора экономики.

К тому же у нас достаточно серьезно увеличился вес государственного сектора, включая военный.

Что касается самого показателя инфляции, то сколько существует он, постоянно ведутся дискуссии относительно его правильного расчета.

Я уверен, что это происходит именно так, потому что тактильное ощущение инфляции всегда является индивидуальным и меняется от уровня состоятельности определенного человека.

Самые бедные люди, у которых в расходы на продукты питания составляют 70-80% их доходов, будут чувствовать рост цен гораздо сильнее, чем люди состоятельные.

У последних расходы на продукты будут занимать, к примеру, не более 5% от их доходов. Поэтому все разговоры о том, что в Украине сейчас не такая инфляция, как надо, возникают потому, что у нас очень сильно увеличилась доля бедных людей.

Тактильные ощущения этого показателя у такого населения гораздо больше, чем у тех людей, которые заработают большие деньги.

Но и расчет показателя инфляции во многих странах также является сложным процессом. Так я читаю немало американской литературы и в США специалисты постоянно сетуют на то, что и у них в стране этот показатель неправильно рассчитывается.

Продолжение интервью завтра